Телеканал
Налоговые органы приглашают граждан 18 и 25 апреля 2024 года с 09:00 до 20:00 на День открытых дверей по вопросам декларирования доходов физическими лицами. Проводится отбор на военную службу по контракту. Единовременная выплата 195 тыс. руб., денежное довольствие в зоне СВО от 204 тыс. руб., удостоверение ветерана боевых действий, доп. выплаты, премии. Тел. Единой службы отбора 117. Подписывайтесь на «Татарстан-24» в Telegram, YouTube, а также в VK и Одноклассниках и следите за актуальными новостями.

Новости Татарстана

Липский: «Мне примерно понятно все по бизнесам и кланам, но я не учитываю этого при расследовании дел»

Липский: «Мне примерно понятно все по бизнесам и кланам, но я не учитываю этого при расследовании дел»

Глава СУ СКР по Татарстану рассказал о разделении полномочий между правоохранителями, переезде в Татарстан, работе с Агентством по страхованию вкладов, уголовных делах в отношении чиновников, экс-главе Управления Ростехнадзора Поволжья, комментариях в соцсетях, обратной связи, планах на жизнь и своем хобби.

- Хотел начать с такого неожиданного вопроса: зачем в России был создан следственный комитет? Как по-Вашему?

- На мой взгляд, это было правильное решение. Принял его президент России Владимир Владимирович Путин. Необходимо было выделить из состава прокуратуры следствие, потому что неправильно, когда сама структура расследует дела, сама же утверждает обвинительные заключения, сама же поддерживает обвинение. То есть произошло разделение функции следствия и функции надзора, и, как показало время, это решение было правильным. Потому что эффективность и расследования уголовных дел и вообще работы следственного комитета, который десять лет доказывал свою нужность, она состоялась.

- Ну, вот для граждан есть МВД, прокуратура, следственный комитет, Росгвардия, ФСБ, как вы эту «поляну делите»?

- Законом предусмотрено разделение полномочий. Часто к нам обращаются граждане не по нашей компетенции, не по нашим вопросам, мы им разъясняем законодательства, потому что штатная численность СК значительно ниже, чем подразделения МВД, Росгвардии и прокуратуры. Поэтому мы в первую чуть стараемся заниматься тем, что нам предписано по закону. Хотя иногда при решении каких-то социальных вопросов мы обращаемся к региональным организациям, общественным, благотворительным – чтобы проблема человека была решена.

- А бывают ли пересечения или конфликты с МВД или прокуратурой – всё-таки ведомства серьезные? Не заходите ли в «чужой огород»?

- Естественно, периодически – в силу того, что подследственность перемешивается иногда по статьям. В разных случаях споры решаются прокуратурой, иногда судом, иногда вышестоящим следственным органом.

- Когда Вы узнали о том, что Вас назначают в Татарстан? Задолго до указа? И каково Вам было принять это решение?

- Когда я работал на должности заместителя руководителя следственного управления по Башкортостану, я стоял в федеральном кадровом резерве, и вышестоящее руководство в центральном аппарате СК донесло до меня, что моей работой довольно и мне будут сделаны предложения в другой регион. Руководитель, назначенный в Башкортостан, предложил мне должность своего первого заместителя в Башкортостане. Это тоже генеральская должность, но ввиду того, что я девять месяцев исполнял обязанности руководителя [СУ] по Башкортостану, в принципе, как я считаю, у меня получилось – Башкортостан по рейтингу зашёл в десятку (среди следственных управлений регионов РФ – ред.). Соответственно, меня вызывали и сначала предложили стать руководителем СУ по Костромской области – на данное предложение я ответил согласием, а уже потом поступило предложение от председателя СКР Александра Бастрыкина возглавить следственное управление по Татарстану. Это была своего рода проверка. Также перед назначением в Башкирию меня пригласили и предлагали стать первым заместителем СУ по Магаданской области. Желающих там было немного, но после того, как я согласился, мне также сказали, что это была проверка и будут другие предложения.

- Круто! Ведь все равно в Российской Федерации есть более богатые области и республики, а есть бедные. Татарстан считается одним из самых продвинутых и развитых регионов, и Вы, давая согласие в Кострому и Магадан, заработали себе некий рейтинг. А вообще ведётся борьба за такие места?

- Естественно, всегда есть желающие возглавить те или иные регионы, но когда меня направляли в Башкортостан заместителем, то я знаю, что несколько руководителей по субъектам отказались от этого региона, потому что он довольно сложный. Ну и по факту я сразу с корабля на бал.

- А Татарстан как в рейтинге регионов?

- Татарстан считается более благополучным, чем Башкортостан. Более стабильный.

- Скажите, как Вам работается в Татарстане с точки зрения взаимоотношений с властью? Уже прошел год, Вы достаточно утвердили себя, нашли свое место здесь, и насколько Вам комфортно работать именно в плане взаимодействия с властью?

- С момента моего назначения, естественно, была определённая притирка с руководством республики. Потому что у меня определенные задачи ставились федеральным центром, здесь сложились какие-то отношения с предыдущим руководством, но я считаю, что сейчас установились рабочие конструктивные взаимоотношения и вопросы решаются очень быстро. Работать в этом регионе мне комфортно.

- А как Вам еженедельные совещания у президента РТ? Ведь я знаю, что каждую субботу в 7 часов утра Вы едете на координационное совещание, потом ещё остаетесь. Насколько я знаю, в других регионов такого не было.

- В первый период времени я от этих совещаний был не в восторге, но сейчас уже привык. Потому что на самом деле эти совещания полезные: у нас постоянно есть возможность встретиться с руководителями силового блока, с руководством республики и быстро какие-то проблемы разрешить в рабочем порядке. Не надо специально ехать на неделе с кем-то договариваться, потому что иногда вопрос можно обсудить за 2-3 минуты.

- Ну и руку на пульсе держите, Вы же дальше остаетесь на совещании, слушаете, что происходит в республике.

- Да, я узнаю, какие проблемы есть по территории, которые, может быть, не осветили в СМИ, чтобы тоже понимать, как действовать.

- Бывает такая проблема, Вы о ней рассказывали в недавнем интервью, о некоем «телефонном праве». Вас первое время тоже, наверно, доставали звонками, но потом поняли, что это бесполезно. Сейчас это продолжается? И как осуществляется давление?

- Да нет, ничего не продолжается. Вот есть такая поговорка моего старшего товарища: «Когда не знаешь, как поступить, поступай как по закону». Поэтому вот эти просьбы посмотреть, разобраться – разберёмся и поступим по букве закона.

- Как Вы преодолевали такую психологическую настороженность, учитывая, что при назначении Вы никого не знали, и Вас никто не знал? Как Вам удалось погрузиться в дела?

- Перед назначением в Татарстан у меня год был «тест-драйв» в Башкирии, и поэтому там я приобрёл навыки деловой коммуникации. Поэтому здесь в течение нескольких месяцев выстроил взаимоотношения, вполне нормально работали и сразу пошли вверх по показателям и по рейтинговым оценкам.

- Вы уже говорили, что сократили количество штатских должностей. На сегодняшний день полностью ли проведены реформы, Вы собрали тот штат, который нужно?

- Основные оргштатные мероприятия я провёл в прошлом году, когда сократил 20 обеспечивающих должностей и за счёт этого ввёл 20 единиц следователей. Это непосредственно «солдаты», «пехота» – это наша основная работа, которая приносит плоды. Сейчас проводятся технические мероприятия, которые по сути не влияют на организацию работы в целом. У нас уже сформирован хороший рабочий коллектив, произошла замена первого заместителя, заместителя, у нескольких территориальных отделов поменялись руководители, сменился руководитель одного из отделов аппарата СУ. Это дает свои результаты – свежая кровь. Но при этом в большей степени костяк – это предыдущий коллектив, я опираюсь на него, этим ребятам я делегирую полномочия и рассчитываю на их поддержку.

- Много ли «своих» с собой привезли?

- Ну, понятие «своих»… То есть является ли своим заместитель, с которым проработал один год в Башкортостане? Тут в первую очередь оценка шла по морально-деловым качествам.

- Я слышал, что следственное управление по Татарстану стало одним из лучших по итогам десятилетия. Это так?

- Следственное управление по РТ, по результатам конкурсной комиссии центрального аппарата, признано лучшим управлением за десятилетие. То есть СКР, как независимая структура, был образован в январе 2011 года. Вот прошло 10 лет, и Татарстан выбился на первое место по этому показателю.

- Я вас поздравляю от всей души. А если говорить о ежедневной работе, какова загрузка в управлении? Есть ли у вас нормативы нагрузки, сколько каждый следователь ведёт дел?

- Татарстан оказался на втором месте в абсолютных числах по оконченным уголовным делам за прошлый год. Первое – это Московская область. Мы буквально на несколько десятков от нее отстали. На третьем месте – Москва. Своей штатной численностью, которая меньше, чем в Москве и Московской области, мы добились определённых результатов. У следователя в производстве в среднем находится 8-9 уголовных дел, а оканчивает он порядка двух дел в месяц. То есть прекращает и направляет в суд.

- Но в Москве живёт 8-10 млн (я не говорю с приезжими), а в Татарстане, в Казани – полтора.

- Это говорит о деловой хватке сотрудников управления, которые штатной численностью, в том числе благодаря нормальному конструктивному взаимодействию со смежными структурами – с МВД, с прокуратурой, с ФСБ – добиваются хороших результатов. Один в поле – не воин.

- Это не значит, что в Татарстане преступлений больше, чем в Москве и области?

- Мы уже стали погружаться в латентную преступность. Как известно, по статистике криминологии, из ста жертв изнасилования обращаются одна или две.

- А есть такое понятие, когда Вы сами берёте дело под контроль либо сами его возбуждаете? С кем и с чем это связано?

- Есть проблемные направления своей работы, где у меня не получается делегировать полномочия заместителям или руководителям подразделений, решить, я эти вопросы беру на личный контроль. Был издан ряд организационных документов. К примеру, удалось динамично сдвинуть с мёртвой точки вопрос невыплаты заработной платы по Татарстану. Потому что, когда к нам люди обращаются, их не очень сильно интересует раскрываемость убийств, сколько мы задержали полицейских, то есть каждый человек приходит со своей проблемой. И человек, которому не платят зарплату, это по факту семья из трех-четырех человек. В прошлом году нам удалось изменить подход к этой работе, и в 20-м году Татарстан был одним из регионов в период пандемии, когда закрывались фирмы, у нас задолженность по зарплате сократилась с 300 до 200 млн рублей, благодаря конструктивной работе следственного комитета. Эту работу потом подхватила и прокуратура, и добились хороших результатов, потому что была погашена социальная напряженность среди ряда предприятий, и удалось добиться определённых успехов – люди получили зарплату. Причём здесь принцип работы – не репрессивный, что нам нужно как можно больше работодателей привлечь за невыплату зарплаты, как говорят «кошмарить бизнес». То есть в случае, если руководители юрлица выплачивал зарплату в установленный срок, то уголовное дело по нему прекращалась за возмещением ущерба. В ряде случаев – за отсутствием состава преступления.

- Вы лично ведёте уголовные дела? Допрашиваете или какие-то следственные действия осуществляете сами?

- К сожалению, из-за большого объема следственных действий, которые проводит наше управление, уголовные дела сам я не расследую, сам допросы не провожу. Иногда я изучаю уголовные дела, даю указания. Потому что азарт, конечно, остался – сам восемь лет работал следователем. На это у меня физически времени нет, я из следователя превратился в администратора.

- В каком случае дело возбуждает или берет под контроль сам руководитель следственного комитета России?

- Принцип такой, что у нас есть категории уголовных дел, информацию по которым мы направляем  председателю следственного комитета: квалифицированное убийство, педофилия, дела, по которым имелся общественный резонанс или привлекались какие-то чиновники высокого ранга –эти дела непосредственно председатель СК и его штаб берут на контроль. Если взял на контроль дело глава следкома, оно контролируется и нашими сотрудниками аппарата. Я уже беру шире дела, потому что председатель следственного комитета берет наиболее значимые дела. Сейчас у меня на контроле – порядка 240 уголовных дел, по которым мне либо ежемесячно, либо по окончании расследования докладывают результаты.

- А в России сколько на контроле у Бастрыкина?-

Этот вопрос не адресный. Я могу ответить за Татарстан.

- Я имею в виду – из Татарстана. Например, дело о массовом расстреле в школе, последние отравления в «Ривьере».

- На контроле у председателя СКР находится порядка 200 уголовных дел. Мы по ним направляем информацию, эти дела у нас периодически затребуют, проверяют интенсивность расследования. То есть, за нами тоже существенный процессуальный упреждающий контроль.

- Ну, это да, наверно, когда начальник смотрит, надо обязательно посадить кого-то, обязательно отчитаться, или все своей чередой идёт?

- Нам ставят разумные сроки для выполнения задач. Поэтому времени хватает, стараемся все выполнять в срок.

- А бывает такое, что забирают дела у вас? Вот Вы вели дело, оно в Татарстане случилось, а следственный комитет забрал, и кто-то приезжает за вас – за это не обидно Вам?

- Уголовные дела, по которым случается повышенный общественный резонанс, у нас, конечно, могут забрать. Иногда мы бы сами могли справиться с расследованием данного уголовного дела, вот, допустим, убийство в Бугульме, по которому завершало расследование СК по Приволжскому округу. Мы привлекали к уголовной ответственности заместителя главы МЧС и еще двух коммерсантов, это дело у нас тоже забрали. Ряд дел забирает [центральный] аппарат, они оценивают интенсивность, сложность, при этом нам не предъявляются претензии по качеству расследования. Они подбирают наиболее сложные уголовные дела.

- В вашей карьере бывало такое что вы ошибались? И, если следователь ошибся, какие к нему могут быть предъявлены санкции?

- Что такое ошибка? Это такое широкое понятие. Ошибок не совершает только тот, кто не работает. Я сам длительное время работал следователем и большое количество раз совершал какие-то процессуальные упущения, но по мере моего профессионального развития их количество уменьшалась. Когда я стал руководителем следственного отдела, начал отвечать за подчинённых. Подобное есть и будет всегда. поэтому абсолютно идеальных следователей, которые никогда не совершают ошибок, нет.

- Вы никогда не сажали невиновных?

- Я надеюсь, что таких фактов не было. Виновность человека всегда подтверждается или опровергается судом. Заведомо невиновных людей в суд я не направлял.

- А вот в тех случаях, когда суд оправдывает подозреваемого, у вас какие чувства возникают? Думаете, что недоработал или ошибки какие-то совершил, но уверенность в виновности человека у вас все равно остается?

- Бывали такие прецеденты, когда человек признавал свою и активно сотрудничал со следствием, но там имелся дефицит доказательств. И когда суд оправдывает человека, где-то в душе просыпается профессиональная злость на себя и коллег из-за того, что не доработали. Я тоже человек и мне присущи эмоции.

- А как вам казанские адвокаты?

- Естественно адвокаты в Татарстане не могут быть не профессиональны, в виду того что они подпитываются знаниями и информацией у прокуратуры, следственного комитет и силовых структур республики, имеющих высокий рейтинг в России. Сходясь с ними в схватке, мы стараемся свою точку зрения отстаивать.

- Как вы относитесь к информации о «крышевании» бизнеса со стороны правоохранительных структур, в том числе следственного комитета? Приходилось ли вам сталкиваться и бороться с подобным?

- Приведу в пример уголовное дело, в отношении начальник отдела полиции «Сафиулина» Алексея Ершова. В течение длительного времени он «крышевал» автостоянку и получил взятки на общую сумму порядка 18 миллионов рублей. Его заместитель Ситдиков, в свою очередь, получил более 200 тысяч рублей. Когда коммерсант перестал платить деньги, ему стали поступать угрозы с требованиями, передать автостоянки под контроль доверенных лиц. Тогда владелец автостоянки был вынужден обратиться в ФСБ. Мы совместно с коллегами дали юридическую оценку его действиям.

-  У Ершова скоро суд?

- Да, после утверждения и заключения, прокуратура передает уголовное дело в суд. Я полагаю, что доказательств в виновности Ершова достаточно.

- Но это такой мелкий уровень. Приходилось сталкиваться с крупными фирмами? У нас есть и производства, и заводы. Возможно, иногда «крышуют» и такие предприятия.

- Понятие «крыши» — это получение мзды за госконтракт. Такие дела у нас тоже есть. Я один из примеров привёл, считаю, что по сумме он интересный. Какие-то вопросы находится в разработке оперативно-розыскных служб. Работы в Татарстане достаточно.

- Но в целом инвестиционный климат нормальный?

- Инвестиционный климат нормальный. Это стало возможным, в том числе, благодаря президенту Татарстана, который заинтересован в том, чтобы в республике развивался бизнес, чтобы люди нормально работали и с них не вымогали деньги за подключение к электричеству и газу, например. И это - одна положительных чёрт республики.

- Что еще вас приятно удивило в Татарстане и что неприятно?

- Не хочу критиковать Башкортостан – приятный регион, где я проработал год – но Татарстан, конечно, значительно вырвался вперед по своему развитию.  Хотя в обоих республиках структура экономики и этнический состав примерно одинаковые, Казань более современный и модный город, который хотят многие жители даже зарубежных стран.

Количество друзей и знакомых, которые сейчас приезжают ко мне в Казань, не сравниться с тем числом людей, что навещали меня в Уфе, хотя там тоже есть на что посмотреть. Здесь приятно работать с людьми. Граждане в Татарстане деятельные, активные, целеустремленные. Ничего отрицательного я бы сейчас не выделил, мне сейчас вполне комфортно жить.

- Вы являетесь сторонником домашнего ареста или нахождения обвиняемого в следственном изоляторе? У нас сейчас на федеральном уровне идет дискуссия о том, что бизнесменов нельзя сажать в СИЗО.

- У нас вовсе нет желания отправлять людей за решетку или под домашний арест особенно за преступления в сфере предпринимательской деятельности.

За первое полугодие текущего года мы окончили 29 дел о налоговых преступлениях: 25 – прекратили, четыре – направили в суд. В казну Татарстана живыми деньгами от коммерсантов в процессе поступило 900 миллионов рублей. За тот же период 2020 года эта сумма составляла чуть более 300 миллионов. Вот когда человек совершает особо тяжкие преступления – убийство или насилие – его, конечно, нужно изолировать и причем не дома.

В случаи преступлений в сфере предпринимательской деятельности мы очень часто не избираем для меры пресечения даже подписку о невыезде, ограничиваясь обязательством о явке. Арестовываем расчётные счета и имущества до тех пор, пока люди не возмещают ущерб.

- За полтора года вашей работы в Татарстане было несколько крупных задержаний чиновников. Может быть расскажете, какие в каком направлении ведутся расследования?

- Козыри вперед никто не раскрывает. Работают оперативные службы, сотрудники ФСБ и прокуратуры. Будут задержания и других «птиц высокого полёта», но не обязательно одних чиновников, возможно коммерсантов или депутатов.

- Я у Бориса Петрова (экс-главы Управления Ростехнадзора Поволжья – прим.ред.) два года назад брал интервью. На мой взгляд, это очень профессиональный специалист. Что происходит с этим делом?

- Петров безусловно сильный оппонент. Уголовное дело в отношении него направлено в прокуратуру для решения вопроса об утверждении длительного заключения.

- Пока перспектив не знаете?

- У прокуратуры есть сроки рассмотрения. Но мы считаем, что его вина доказана.

- В прокуратуру уже поступило порядка десяти заявлений от обманутых вкладчиков различных финансовых пирамид. Вам как человеку вообще не обидно? Все эти подозрительные финансовые организации ведь спокойно рекламируют себя, собирают деньги с людей, а после исчезают. Сколько раз наши граждане на грабли наступали, неужели нельзя что-то придумать, чтобы прекратить это?

- У нас сейчас произошла реформа в плане получения денег от дольщиков, что вклады страхуются в банке. Надеемся, что обманутых вкладчиков станет меньше. Что касается пирамид, то это вопрос компетенции центрального банка. Мы работаем уже по факту преступления, конечно. Ну и занимаемся профилактикой иногда.

- За людей просто обидно, им лапшу вешают на уши.

- Это все идет от финансовой дисциплины людей, которые попадают в подобные пирамиды.

- Они потому жалуются, мол почему нас не предупредили заранее.

- В Сбербанке вклады под 3%, а во всяких подозрительных организациях до 40% доходит. Надо понимать, что это рисковые авантюры.

- Сейчас продолжается процесс над Робертом Мусиным. Как вы видите его перспективы, какое наказание было бы справедливым на ваш взгляд?

- Я считаю, что прокуратура запросила справедливый срок наказания для Мусина. В данный момент у нас несколько уголовных дел по банкам. Я хочу сказать, что все дела по банкам, которые расследует следственный комитет, они, исходя из категории статей, подследственны в основном МВД. Но мы сами возбуждаем уголовные дела, так как они имеют большой общественный резонанс. Мы сотрудничаем с агентством по страхованию вкладов, руководитель которого сам сказал, что со следственным комитетом работать комфортно, потому что мы старается быстро включаться в работу и добиваться результатов.

Конечно, вкладчики по Татфондбанку недовольны тем, что наложен арест на вклады на деньги Мусина и его родственников, в том числе там за рубежом. Сейчас ещё одно дело возбудили на сумму свыше 40 миллиардов рублей. Мы в данный момент ожидаем приговора по Мусину и не предъявляем Мусину нового обвинения по вновь возбужденному делу, чтобы у суда не было оснований для возврата прошлого дела и соединения его с новым. Потому если то огромное дело, которое сейчас рассматривается судом, вернется для соединения, это будет такой большой ком. Поэтому мы дождёмся приговора, и после дадим оценку Мусину.

По поводу возврата вкладов, то 68% вкладчиков свои деньги получили. Будем дальше решать.

По ТФБ-Финанс у нас сейчас пять обвиняемых. Большой объем дела там - более 540 томов, но сейчас все находится на завершающей стадии. Эту работу ведем, она довольно-таки объемная. Сложности возникают с допросами людей, которых большое количество, с проведением финансово-аналитических экспертиз, финансово-кредиторских экспертиз. Людям, конечно, иногда хочется сказать «Вот документ, где мои деньги?», но на все нужно время.

- Давно ведь тянется это все – около 4-5 лет.

- При мне по банкам было вновь возбуждено три уголовных дела. Одно дело сейчас к окончанию идет – по ТФБ-Финанс.

- А вы, когда просматривали, много дел ваших предшественников вернули на доследование?

- Я бы чуть-чуть по-другому выразился - я реанимировал старые дела, потому что есть такая категория дел, как дела приостановленные. Естественно я просматриваю уголовные дела какие-то, иногда я даже читаю комментарии под выступлениями прессы по каким-то уголовным делам. К примеру, в марте текущего года мы направили в суд уголовное дело в отношении бывшего министра природных ресурсов Садретдинова, который, по нашему мнению, обоснованно обвиняется в организации убийства в 2003 году. Естественно, в 69 лет для человека такие обвинения были большим шоком. Он использовал большие административные ресурсы для того, чтобы наши процессуальные решения отменить. Также, пытаясь себя обелить, он подключил адвокатов, заявлял многочисленные жалобы, но мы установили эпизоды взяток в сфере земельных отношений со стороны Садретдинова.

Понятно, что истекли сроки давности за данные преступления, но только суд будет решать освобождать его от наказания или нет.

- Вы упомянули, что читаете комментарии. А как у вас вообще происходит мониторинг СМИ? И как вы вообще получаете обратную связь?

- У меня довольно грамотный старший помощник по СМИ, который соответственно мониторит Сеть и отправляет мне ссылки, как на издания, так и на посты в социальных сети. Мы стараемся быстро реагировать. За прошлый год рост возбуждённых уголовных дел по информации поступившей из СМИ значительный по сравнению с 2019 годом с 19-м годом.

- То есть, если человек обижен, если он стал свидетелем несправедливого отношения к себе или другим, он может написать об этом в соцсетях, и возможно вы на это наткнетесь?

- Можно написать в соцсети, можно написать заявление в Следственный комитет. У нас куча телефонов, по которым люди могут дозвониться и объяснить суть проблемы.

Я могу сказать, что в прошлом году первый организационно-распределительный документ, изданный мной, касался работы с обращениями граждан. Я уже говорил, но повторюсь, что, когда человек к нам приходится, главным становится решение его проблемы. Рост принятых граждан по сравнению с прошлым годом у нас составил около 250-300%.

Все приемы граждан мы записывает на аудио или видео, чтобы руководители подразделений не рисовали себе статистику, что они приняли большее количество граждан, чем было на самом деле. Руководители ежемесячно или ежеквартально просматривают, кого, когда и где их сотрудники принимали. По итогам 2020 года, мы пришли к выводу, что личное общение лучше общения по телефону.

Количество обращений в Следственный комитет Татарстана снизилось на 10%, в администрацию президента России – в два раза. Я стараюсь чтобы руководители территориальных следственных отделов, решали проблемы на местах сразу, не порождая так называемых жалобщиков.

Удельный вес от заявлений о преступлениях, от людей, которые к нам обращаются тоже довольно-таки высокий – он составляет 62 %. Даже когда мы прекращаем уголовное дело, мы разъясняем причины и порядок. В значительной части люди соглашаются с нашей позицией.

- Во-первых, вы работаете с людьми, разъясняя им почему возбуждено уголовное дело. И второе – вы от людей получаете информацию о преступлениях.

- Если в 2020 году у нас лично количество обращений сократилось на 10%, то за первую половину текущего года – уже на 21%. Понятно, что всегда будут стороны обвиняемых и потерпевших, которые чем-то недовольны, но я убеждаю руководителей делать акцент на потерпевших, которые жаловаться на нас ни в коем случаи не должны, мы ведь на их стороне выступаем.

- Влияет ли национальный или религиозный фактор на вашу работу в Татарстане? Вы его вообще учитываете?

Татарстан и Башкортостан довольно-таки толерантные республики, несмотря на то, что в них живут разные национальности. Надо уважать традиции культуры народов и никаких проблем не будет. Делегируя какие-то вопросы, принимая какие-то решения, я не обращаю внимания на национальность человека. К примеру, один из моих заместителей татарин и мусульманин из Башкортостана. Еще одного я пригласил из Нижнего Новгорода – с ним я работал в Московской области. Словом, в первую очередь, я смотрю на деловые и профессиональные качества сотрудника.

- А вы разобрались в клановой структуре Татарстана? Знаете, кто чей родственник, кто за кем стоит, какой бизнес стоит за каким кланом?

Да, мне примерно понято все по бизнесам и кланам, но я не учитываю этого при расследовании дел. Для меня лично родственные связи в этом смысле значения не имеют. При принятии решений мне легче, потому что я не местный и на меня сложнее оказать какое-то давление. Я не связан с людьми школами, истодами. Я варяг.

- Собираетесь здесь пускать корни или завтра вас могут отправить, как вы говорили, в Магадан или Краснодар?

- В душе я, конечно, как бывший военнослужащий, кочевник. У меня и дедушки и отец были военными. В свое время я поменял восемь школ, что мне не очень нравилось, но тем не менее стало биографий. Поэтому Татарстан для меня  - четвёртый субъект, где я работаю. Пять лет я отработал на северном флоте в Мурманске, 14 лет - в Москве и в Московской области, год – в Башкирии и уже полтора года - в Татарстане. Если у меня получится, я бы хотел здесь закрепиться на длительный срок, потому что здесь комфортно и интересно работать, здесь можно себя проявить. Предложений куда-то перемещаться мне пока и не поступало.

- Как вы относитесь к практике, которая сейчас активно распространена в Турции, где послам и консулам не разрешают работать в одной стране более двух лет. чтобы те не пускали корни и не обзаводились связями, в том числе дружескими?

Практика, на мой взгляд правильная, единственное, что срок в два года очень маленький, потому что для того, чтобы понять, что происходит, нужно более длительное время. Мой срок составляет пять лет с момента назначения и более двух сроков подряд я не смогу находиться в регионе. Такие же ограничения у президента России или судей.

-  Казань в частности и Татарстан в целом – очень спортивные. Как вы сами относитесь к спорту? Болеете за кого-то?

Я активный, спортивный человек. «Рубин» меня сейчас особенно привлекает, потому что у них Леонид Слуцкий (главный тренер команды – прим. ред), но в футболе я болею за ЦСКА. В преддверии матча со «Спартаком» я буду, конечно, за «Рубин» болеть.

- А увлечения у вас какие? Рыбалка, охота?

- Рыбалка. Рыбы, правда, немного в Волге, но по крайне мере процесс отвлекает от работы.

- У вас есть девиз по жизни? Что-то типа «вор должен сидеть в тюрьме»?

- Наверное, мой девиз такой – «когда не знаешь, как поступить, поступай по закону».

- Мы записываем интервью в канун вашего профессионального праздника. Что бы вы хотели пожелать вашим коллегам?

Я хотел бы поздравить сотрудников нашего флагманского Следственного управления по Татарстану, которое добилось за десятилетие больших успехов, с победой и пожелать им крепкого здоровья, профессионального роста. Хочу напомнить, что я поддержку всех, кто работает, несмотря на их ошибки. Хочу пожелать членам семей следователей терпения, потому что работа у нас непростая, а рабочий день ненормированный. Я готов работать со всеми теми, кто является фанатом следствия, потому что сам длительное время работал в этой стезе.

Подписывайтесь на наши Telegram-канал и YouTube-канал и следите за актуальными новостями.

Поделиться:
Комментарии (3)
Осталось символов:
  • 23:15 25.07.2021
    Павел Александрович Железняк
    И ещё я спросил бы Липского о его словах на вопрос, сажал ли не виновных. Сажал. Павлов и Муравьёв. А после отмены поддельного (сфабрикованного) приговора, уклонился от привлечения к уголовной ответственности лица сфабриковавшего приговор. Валерий Андреевич. Вы не совсем честны пиарясь в СМИ...
  • 22:28 25.07.2021
    Без имени
    Убийство 26 летнего сына списали на суицид.
  • 22:24 25.07.2021
    Без имени
    У меня убили 26 летнего сына. В.А.Липский говорил, что мое дело возьмет под свой контроль.Все осталось на словах.Не сделав , назначенные экспертизы , уголовное дело внезапно прекратили. В.А. Липский слова бросает на ветер.