- На этой неделе был праздник – 33 года со дня выхода советских войск из Афганистана. У парка Победы прошел митинг, посвященный этому событию. Сколько человек объединяет Российский союз ветеранов Афганистана и татарскую общественную организацию инвалидов войны в Афганистане, которые Вы возглавляете?
- В каждом регионе России есть отделение, в том числе и в Татарстане. Когда объявляется съезд раз в пять лет в Кремлевском дворце, за 24 часа мы можем собрать 24-25 тысяч человек – это лишь делегаты, а так их гораздо больше. По Татарстану призывалось около 10 тысяч ребят, без учета КГБ и МВД. Из них 260 погибли, двое считаются пропавшими без вести (числятся за Набережными Челнами). Однако работы [по увековечиванию их памяти] ведутся. На памятнике [в Казани] указаны фамилии 282 уроженцев Татарстана. С тех времен умерло порядка двух тысяч человек, раненых в бою было 157. Ранения дают о себе знать, инвалидов становится больше. По молодости никто не обращался к врачу из-за контузий и прочих ранений, а сейчас это сказывается.
- 33 года прошло, скажите, Вы помните тот день?
- Любой ветеран войны в Афганистане помнит тот день, когда он [с войсками] вошел в страну. Я входил в 1979 году, 27 декабря, одним из первых. Самые первые вошли 21 декабря. Я служил командиром в танковых войсках – 371 мотострелковый полк – город Кушка. Мы шли примерно три дня и три ночи на помощь в сторону Кандагара. Когда доехали, помощь уже не понадобилась, и мы вернулись назад.
- Сколько Вы провели в Афганистане?
- В Афганистане я провел полгода. Сначала в Союзе и учебке полгода, потом в Туркестанском военном округе, на китайской границе, потом в Кушке полгода нас готовили к службе в Афганистане. В то время молодых не брали, призывали старослужащих, так как у них уже был опыт, поэтому мы вошли в Афганистан без потерь.
- Вам приходилось участвовать в военных действиях?
- В начале 80-го года активных боевых действий не было. Нас пригласили выполнить интернациональный долг и поддержать законное афганское правительство. За полгода я принял участие в трех рейдах (армейской или полковой операции). Дело в том, что я служил танкистом, разведчики давали нам координаты, мы по ним стреляли, а что там было, мы не узнавали.
- Как сегодня Вы поддерживаете боевое братство? Что для вас Афганистан?
- В 80-е годы страна еще не знала, что в Афганистане идет война. Когда я пришел в военкомат, сказал, что служил в ТуркВО и Афганистане, мне сказали: «У нас такого нет, будешь ТуркВО». Там давали месяц отдохнуть.
Но все вокруг воспринимается очень тяжело, когда знаешь, что там идет война, а тут – мирная жизнь. Я просился назад четыре раза, но военком сказал мне: «Еще раз придешь, я закрою тебя на 15 суток», потому что «нет такого». Потом я уехал в Казань, устроился на завод КАПО им. Горбунова. Затем на заводе стали появляться общественные организации. И вот сегодня у нас «забит» весь февраль, мы ездим по школам, институтам, колледжам, выступаем.
- Первое время об Афганистане писали песни, слагали стихи, а выполнение интернационального долга было патриотично, афганцев ценили. Не изменилось ли с годами отношение к ним?
- С годами появилось так много информации об Афганистане, и положительного отношения стало гораздо больше, чем отрицательного. Население помнит об этом, ребята ездят по местам былой славы на территории Афганистана, там с нами очень легко общаются. У армии только одна задача – защищать стратегические объекты, а в итоге получилось, что армия еще и помогала строить в Афганистане, за это нам благодарны.
- Как Вы относитесь к событиям, которые не так давно произошли в Афганистане в связи со сменой власти и приходом талибов?
- Когда американцы вошли в Афганистан, наши ребята говорили, что повторится такая же война, как и в 80-е, так и получилось, даже еще хуже. Советские войска вошли организованно и также вышли. Американцы вошли на почве борьбы с терроризмом, но бежали как трусы, а считаются самой сильной армией планеты. Что касается талибов, то тут только время покажет. Они приезжали к нам на переговоры, значит, контакт есть – это уже дело политиков.
- Находились ли люди, которые были ранены или попали в плен в Афганистане, приходилось ли Вам вытаскивать таких оттуда?
- Среди татарстанцев таких нет и не должно быть. Когда приходили «покупатели», они старались брать тех ребят, кто призывался из Татарстана, потому что они были надежные и в плен не попадали. Они были более подготовлены.
- Какую поддержку сейчас оказывает государство воинам-афганцам? Достаточно ли этих мер? Как реагируют на ваши просьбы?
- С годами проблем становится меньше. У нас есть центры реабилитации – «Золотая роща» под Москвой, реабилитационный центр МЧС, госпиталь ветеранов. К сожалению, в связи с ковидом эта работа приостановилась.
Также есть вопросы, связанные с пенсионным возрастом, они относятся к федеральному уровню. Мы писали об этом письма, в Госдуме знают об этом, но пока неясны сроки исполнения. В приоритете у правительства всегда были ветераны Великой Отечественной войны, мы не должны идти впереди наших отцов и дедов. Они заслужили, ведь благодаря им мы остались живы.
Координационный совет общества ветеранов старается оказывать адресно-социальную помощь нашим ветеранам – мы провели паспортизацию, выявили их нужды. На 30-летие выхода из Афгана обратились к Президенту РТ – у нас есть четыре ветерана, которые потеряли обе ноги при боевых действиях. Они получили автомобили Largus. Кроме того, нам установили памятник. С правительством работать всегда легче, к счастью, у нас есть взаимопонимание.
- А пенсии положены вам от государства?
- Если ты отказываешься от путевок, бесплатного медицинского обслуживания, то можешь получить помощь деньгами. Сумма небольшая, конечно, хотелось бы больше. Сейчас проиндексировали пенсии для военных на 8 процентов, но инфляция все равно выше.
- Сколько в среднем получает участник боевых действий в Афганистане?
- Если это инвалид I, II группы – то по 6-7-9 тысяч. Но есть и те ветераны, которые стали инвалидами уже после, но пока это тяжело связать (причину инвалидности с военными действиями – ред.). Если не докажешь, то будут выплачивать в меньшем объеме.
- Общество ребят, которые прошли Афганистан, считается самым сплоченным. Как сейчас вы общаетесь, встречаетесь ли раз в год?
- У нас есть свой штаб на улице Патриса Лумумбы, благодаря нашему президенту Рустаму Нургалиевичу, мы устраиваем здесь приемы два раза в неделю. К нам приходят с разными вопросами, в основном – неинформированность по разным моментам, реабилитация, юридическая помощь, обращаются также по поводу жилья, детских садов и школ, трудоустройства, оказываем психологическую помощь, советуем, куда идти и к кому обращаться. Координационный совет республики – члены организации со всей республики (порядка 70 человек) – собирается раз в год. Там мы подводим итоги и обсуждаем планы на будущий год.
- Вы сказали, что февраль посвящаете общению со школьниками. Как вас воспринимают, что спрашивают?
- Аудитория бывает разная. Во-первых, ее надо подготовить, прежде чем пригласить ветерана. Во-вторых, надо подготовиться и самому ветерану. Мы недавно провели семинар с преподавателями вузов о том, как необходимо общаться с детьми. Когда начинаешь все понимать, улавливать, получается очень тесная связь со школьниками. Хотелось бы, конечно, чтобы нас приглашали в школу не только по праздникам, можно было сделать график на год. Мне кажется, необходимо готовить к службе в армии со школьной скамьи.
- У нас еще есть ветераны Чечни, вы с ними как-то контактируете? Вы две разные организации?
- Организации, может быть, и разные, но люди все одинаковые. В общении с ними, мы говорили – повторяйте за нами, не ходите по кругу, не совершайте наши ошибки. Войны были разные – защита южных рубежей и выполнение антитеррористической операции, но все мы защищали родину, убеждения у нас одни и те же. Мы все выполняли приказ, мы солдаты. Психологически им, может, даже тяжелее, они помоложе… Льготы различаются, проблемы такие же – мы друг другу помогаем.
- Что ваши ребята думают о войне на Украине?
- У меня молодой солдат – сослуживец – он живет в Киеве. В 2013 году мы встречались на Поклонной горе. Сейчас уже так не получается, им промыли мозги. Он уже мыслит по-другому, мы политику в разговоре стараемся не затрагивать. Когда ему каждый день вдалбливают… Ситуация, которая там происходит, – это не украинский народ, это правительство Украины. Оно под предлогом «российской угрозы» хочет получить деньги и оружие. Я думаю, это все временно, никакой войны, естественно, не будет. Все решится мирным путем.
- Что бы Вы пожелали ветеранам?
- Я хочу пожелать нашим ветеранам здоровья и везения, чтобы в семьях все было хорошо. У нас теперь есть, где встречаться, приходите туда с родными, детьми, внуками, чтобы они не забывали.
Подписывайтесь на наши Telegram-канал и YouTube-канал и следите за актуальными новостями.
Если вы стали очевидцем интересного события, сообщите об этом нашим журналистам: info@tatarstan24.tv или +7 900 321 77 22.
Мы в ЯНДЕКС.ДЗЕН
