В Казани в рамках Всероссийского театрального Качаловского фестиваля поставили спектакль по одноименной повести Даниила Хармса «Старуха». Постановку, выполненную московским театром «Студия театрального искусства», режиссировал заслуженный деятель искусств РФ Сергей Женовач. Она получила подазголовок «нелогичное течение мыслей» и вполне оправдывает его.
Сами посудите: спектакль начинается в холле театра со стихов Хармса, после чего переносится на сцену, где одного героя играют одновременно несколько актеров. Именно так режиссеру удалось передать все те эмоции, которые разом охватывают писателя и девушку. Постановка говорит о немоте художника перед миром и о том, как сильно порой человек может запутаться в самом себе и нуждаться в помощи.
Полная черного юмора «Старуха» получилась одновременно смешной и жуткой, комической и трагической. Сначала зритель смеется над тем, как главный герой пытается избавиться от трупа пенсионерки, а после – задумывается, а было ли тело на самом деле? Может, так писатель просто визуализировал проблему, мешающую ему творить? Может, в конце он не от чемодана хочет избавиться, а уехать подальше от трудностей?
Днем 13 октября Сергей Женовач встретился со студентами казанского театрального училища и высказал свое мнение о репертуарном театре, понятии современности, экспериментах в театральном искусстве, театральных критиках, таланте, великих актерах, своем учителе Петре Фоменко, об антиковидных ограничениях, своей педагогической деятельности, новых драматургах, а также в целом о жизни. На творческой встрече было время и посмеяться, и поплакать, и задуматься. Приведем отрывки из выступления режиссера:
«КОГДА ТЕАТР СТАНОВИТСЯ КОММЕРЧЕСКИМ, ЭТО, ПО-МОЕМУ, НЕПРАВИЛЬНО» – О РЕПЕРТУАРНОМ ТЕАТРЕ
«Все время делать шутки на злобу дня надоедает. Другое дело, что держать театр долго – очень сложно. Репертуарный театр хорош тем, что ты в нем учишься. В нем есть возможность сделать работу, которую после можешь пройти 5-10 раз. Подобные театры не исключают приглашения какого-то нового артиста на работу.
Когда театр превращается только в антрепризу, когда театр становится коммерческим, это, по-моему, что-то неправильное. Репертуарный театр – это счастье. Другое дело, что он должен развиваться, он должен какие-то новые формы приобретать. Мы верим в драматический театр.
Когда МХАТ приехал в Америку в 1923-1924 году, то они заразили всех там репертуарным театром. Коллектив театра тогда раскололся, и группа артистов – около 11-12 молодых человек – осталась за границей и начала окончательно перестраивать сознание американцев».
«ТО, ЧТО НЕКОТОРЫЕ ЛЮДИ СЕЙЧАС НАЗЫВАЮТ СОВРЕМЕННЫМ ТЕАТРОМ, – НАБОР ШТАМПОВ»
«Самый современный автор для России – Пушкин. А если кто-то написал стихи сегодня, то это не значит, что они современны. Они могут быть старомодными или просто скучными. А пройдет 10-15 лет, и они станут популярными.
Современный театр – то, что сегодня интересно зрителям. Сегодня современный театр – даже ерунда какая-то. Одна из функций театра – развлекать людей, но когда это становится самоцелью, то теряется самое главное – поиск выразительности драматического театра. Сегодня все меньше и меньше студий, меньше и меньше лабораторий, где можно было бы изучать свое тело, свой организм, свою природу поведения в присутствии других людей, разные способы репетиций.
То, что некоторые люди сейчас называют современным театром, – набор штампов. Если вы хотите сделать "современный" театр, то приобретите экраны, дайте артистам микрофоны, наденьте на всех сегодняшнюю одежду, включите современную музыку, диалоги актерам лучше выкрикивать. Когда подобным занимаются молодые ребята, я еще понимаю, но не в случае со взрослыми людьми.
Я уже несколько лет занимаюсь воспитанием молодых ребят, и хочу сказать вам, что они тянутся к корням, без которых никуда. А дальше уже человек ищут свою эстетику».
«ЭКСПЕРИМЕНТ – НОРМАЛЬНАЯ ФОРМА ЖИЗНИ В ТЕАТРЕ»
«Нельзя работать без поиска, без заблуждений, без провалов. Слова "лаборатория", "эксперимент" придумали городские люди. Это – творчество, без которого никуда нельзя.
Например, в начале работы над пьесой мы беспомощны, но мы начинаем думать о том, как ее можно поставить. Как только вы сразу знаете, как это делать – не делайте. Потому что вы будете делать так, как делают все – модно. Найти свой путь сложно, но личности, индивидуальности всегда будут самыми интересными. Не надо быть похожими на всех и набирать коллекцию штампов.
Эксперимент – нормальная форма жизни в театре».
БЕЗ ЧЕГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ТЕАТРА?
«Театр — это такой феномен, который может работать без драматургов, без режиссеров, без актеров. Бывает, выходит слабая пьеса беспомощного режиссера, а артист ставит все на свои места.
Театр непредсказуемый. Он либо рождается, либо нет. Конечно, идеально, когда все гармонично: когда и пьеса великая, и режиссер со своим взглядом и харизмой, и актеры потрясающие, и зрители чуткие. Когда во время пандемии заполняемость залов составляла 50%, играть не хотелось. Все эти компоненты и есть природа театра. А дальше возникают комбинации».
«БЕЗ ТЕАТРАЛЬНОЙ КРИТИКИ ЖИТЬ НЕВОЗМОЖНО»
«Критика нужна, только к ней относиться нужно правильно. Да и критикам самим к себе относиться нужно правильно. Никто не знает действительности: ни артисты, ни режиссеры, ни критики. То, что сегодня кажется правильным, завтра будет казаться вульгарным, а то, что сегодня не воспринимается зрителями, завтра окажется гениальным.
Когда критики убеждены в том, что они все знают, – это не критики. Критик – это человек, который умеет учиться, который воспринимает.
Мне посчастливилось застать больших критиков. Я помню Наталью Крымову (советского и российского театрального критика и театроведа, заслуженного деятеля искусств РФ, кандидата искусствоведения – ред.). Когда я жил в общежитии, она звонила мне по телефону после того, как посмотрела спектакль "Король Лир", и спросила, что я хотел в нем показать. Потом я зашел к ней домой, а у нее там штук 15 книг по полу были разложены. Я был потрясен. Вот это и есть труд. Я называю это не критикой, а скорее театроведением. Этот человек театром ведал.
<...> Сейчас я про себя стараюсь не читать, потому что это мешает мне работать. А когда мы были молодыми, мы бегали в киоски и ждали газету с рецензией на спектакль, которую мы обязательно вырезали и приклеивали в альбомы или отправляли маме».
«ГЛАВНОЕ ДЕЛАТЬ ДЕЛО ХОРОШО И ДО КОНЦА»
«Филолог [Владимир Яковлевич] Пропп (советский филолог, фольклорист, профессор Ленинградского университета, основоположник сравнительно-типологического метода в фольклористике, один из создателей современной теории текста – ред.) в своей книге "Дневник моей старости" писал, что он каждое утро на листок записывал все дела, которые нужно сделать, а после выбирал только одно и делал его замечательно, а все остальное отправлял к чертовой матери. И я понял, что это правильно. Нужно каждый раз выбирать что-то главное, потому что невозможно все успеть. Главное – делать дело хорошо и до конца».
О САМОМ БОЛЬШОМ СТРАХЕ РУКОВОДИТЕЛЯ ТЕАТРА
«Потерять свое лицо и перестать быть драматическим театром. Превратиться в обычное кривляние на сцене – самое страшное, на мой взгляд».
О ПАНДЕМИИ COVID-19 – «МОЖНО БЫЛО ПРОСТО НА НЕБО ПОСМОТРЕТЬ, НА БЕРЕЗКУ»
«Пандемия разрушает природу театра, потому что разрушает общение. Но были и плюсы. Была остановка, когда можно было просто на небо посмотреть, на березку, не просыпаться в семь утра. А еще COVID-19 заставил нас пересмотреть свое отношение к некоторым вещам. Понимание важности чего-либо приходит лишь после того, как ты это теряешь: полные залы, репетиции, встречи с людьми».
«СЕЙЧАС ПЬЕСЫ ПИШУТСЯ ЗА НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ. ЭТО НЕПРАВИЛЬНО»
«Есть драматурги, которые повлияли на развитие театра. Это Еврипид, это Чехов, это Брехт, это Шекспир, это Мольер. Это некие планеты. А сейчас пьесы пишутся за несколько часов. Это неправильно, это очень плохо. Я не философ и не могу анализировать, почему это происходит, но мне кажется, что жизнь так быстро меняется и происходит так много конфликтов, что драматургия как жанр сегодня не очень востребована. Сейчас проза гениальная!
Хотя люди, которые пишут талантливые пьесы, сейчас есть, но их очень мало. Это Ася Волошина, Иван Воропаев».
О НАЧАЛЕ РАБОТЫ НАД СПЕКТАКЛЯМИ
«С выбора пьесы. Сейчас все спорят, а нужен ли автор вообще и нужно ли его разгадывать. Я, бывает, прихожу на Чехова и ничего чеховского не вижу, прихожу на Брехта и ничего брехтовского не вижу. Такая точка зрения режиссера тоже имеет место, но мне нравится, когда я в пьесах Чехова вижу Чехова, а в пьесах Брехта – Брехта.
Нужно влюбиться в автора пьесы, пожить с ним немножко и далеко-далеко от него уйти. Туда, где можно будет придумать свой язык, свою подачу материала».
«Я ОДИНОКИЙ ЧЕЛОВЕК»
«Вне театра у меня есть только друзья. Я одинокий человек, потому что в свое время мне важен был только театр. Сейчас я считаю, что делал неправильно, но уже поздно так считать.
Чем я горжусь? А можно ли чем-то гордиться? Я счастлив, что я поступил в ГИТИС, счастлив, что мне удалось организовать свой театр.
О чем сожалею? О том, что всю жизнь занимался одним театром. Что не хватало меня на что-то другое».
«ПЕДАГОГИКА ДАЕТ ВОЗМОЖНОСТЬ ПОСТОЯННО УЧИТЬСЯ»
«Кажется, что студенты у нас учатся, но это ерунда – мы учимся у них, и это правда. Иногда кажется, что сил нет, но приходишь к студентам и они дают тебе энергию, желание жить и преподавать. Ты начинаешь размышлять над тем, как они мыслят, как они думают, и это разрушает твои собственные штампы».
О ПЕТРЕ ФОМЕНКО
«О Петре Наумовиче (режиссер театра и кино, педагог, художественный руководитель московского театра «Мастерская Петра Фоменко» – ред.) я могу говорить очень долго и очень много. Это человек сложный. Сейчас вокруг него столько легенд и столько неправды. Я поступил к нему на первый курс и все оставшееся время вместе с ним трудился. В один момент он совершил невероятный поступок и передал мне право выбирать курс. Это было очень тяжело для него.
Мне позвонил ректор и сказал: "Петр Наумович сказал, что ты будешь набирать курс". А я говорю: "А Петр Наумович лично мне не может этого сказать? Мы ведь должны поговорить с ним". И это тянулось очень долгое время, а потом позвонил сам Петр Наумович: "Сереж, ну зачем ты меня вынуждаешь тебе звонить? Ты ведь понимаешь, что лучше не надо. Ты вынуждаешь меня говорить то, что я не хочу говорить".
После того, как я набрал курс, Петр Наумович не ходил на наши экзамены. Он не мог смотреть. Вы можете к этому по-разному относиться, но я отношусь к этому, как к великому проявлению, потому что он и ревновал, и понимал, что поступил правильно».
О Петре Фоменко на встрече было сказано еще много. О его любви и ревности, уроках. Сергей Женовач и смеялся, и едва сдерживал слезы, но в каждом слове слышалась благодарность к наставнику и другу.
Напомним, первым спектаклем Качаловского фестиваля текущего года была постановка «Мастерской Петра Фоменко» «Семейное счастие». 19 и 20 октября в Казанском академическом русском Большом драматическом театре имени Качалова покажут спектакль петербургского «Балтийского дома» «Анна Каренина», а 22 октября – спектакль театра Качалова «Васса».
Алина Габдулина
